Любовь… и голуби
Российская школа давно живёт «под женским каблуком». И поэтому знающих, опытных мужчин — педагогов берегут у нас как зеницу ока.
Тюменскому общеобразовательному лицею ТюмГНГУ В этом смысле повезло — его возглавляет не просто учитель со стажем, а психолог высшей квалификационной категории; кандидат педагогических наук, доцент кафедры социальных технологий института гуманитарных наук ТюмГНГУ, почетный работник общего образования Российской Федерации. В преддверии нового учебного года мы встретились с Николаем ГОЛИКОВЫМ и попросили рассказать о том, как он «дошёл до жизни такой» и что является, на его взгляд, самым важным в школьном образований.
— Николай Алексеевич», почему вы решили связать свою жизнь с детьми?
— Думаю, всё из семьи. Нас у родителей было четверо, я — последний ребёнок, мама с папой меня родили в 40 лет. Жил я в Тогучине Новосибирской области — такой небольшой городочек. Он по своему укладу чем-то похож на Заводоуковск. Вот на окраине такого маленького городка мы и жили. С пяти лет я увлёкся домашними голубями. Первую пару птиц мне купил отец за четыре рубля. Это по тем временам были деньги немалые. Голуби жили на чердаке нашего дома, а зимовать им родители разрешили в подполе. Там папа сделал специально для них вольеры-клетки. Родителям приходилось тратить деньги на электричество (птицы не могли жить в темноте), корм, а ведь семья была бедная. До сих пор меня удивляет любовь родителей к нам, детям, и уважение наших увлечений.
— А почему вы стали психологом, а не учителем математики, например?
— Про психологию я узнал только тогда, когда поступил после 8 класса в педучилище г.Тюмени. Представляете, я приехал, оторвавшись от семьи, за тысячи километров, жил в студенческом общежитии. И этот опыт мне, безусловно, пригодился в жизни и последующей работе. И так я тогда увлёкся психологией, что потом решил связать жизнь именно с этой профессией, поступил в Новосибирский педагогический университет. Всегда старался добиваться большего в профессиональной сфере. Как клинический психолог, психотерапевт проходил специализацию па кафедре психотерапии Московского медицинского института у профессора М. Е. Бурно — известного специалиста в области психотерапии творческим самовыражением. Как психотренер совершенствовался вСанкт-Петербургском научно-исследовательском институте психотерапии и неврологии им. Бехтерева. Много учился и стажировался за границей: в США, Германии, Финляндии. Работал детским психологом, психотерапевтом, доцентом на кафедре возрастной и педагогической психологии ТюмГУ, заведующим этой кафедрой, стал деканом психолого-педагогического факультета.
— С таким багажом и в школу?!
— Сначала я пришёл Директором в 70-ю тюменскую школу. Почему? Сын Илья подрастал, ему было тогда четыре года, и я подумал: не хочу, чтобы мой ребёнок пошел учиться в банально не совершенную в психологическом плане, типичную школу. У меня в Москве даже книжка, посвященная этой проблеме, вышла, и назвал я её «Испытание школой: мёд и горечь образования». Я вообще считаю, если ребёнку не повезло в детские годы, либо в семье, не дай Бог, либо в детском саду, в школе — там, где происходит формирование личности, если он получил ярлык, психологическую пощёчину раз, другой, у него происходят изменения: либо зашкаливающая тревожность, либо мнительность. Появляется защитный механизм, который, наоборот, делает человека более агрессивным, жестким, уязвимым. Понятно, что просто он защищается от кого-то или от чего-то. И этому незрелому ещё человеку обязательно нужно помочь справиться с проблемой, тогда он раскроется, расцветёт!
Все мои научные изыскания теперь объединились в одно большое направление, которое носит название «качество жизни». Многие считают, что качество жизни — экономическая категория. Нет, речь не только об уровне жизни, но и об отношении ребёнка к самому себе, к тем средам, с которыми он взаимодействует: семья, одноклассники, однокурсники, какие-то неформальные тусовки. Если в них он себя чувствует комфортно и ему хорошо, то качество его жизни станет на самом деле более высоким. Например, ребёнок — инвалид, пятая группа здоровья, детский церебральный паралич. Можем ли мы его излечить? Нет. Но изменить его отношение к своему недугу, своей личности мы точно сможем, если создадим ситуацию успеха, признания, принятия, уважения. Сформируем у ребёнка уважение к себе, позитивный настрой на своё будущее, поможем адаптироваться к окружающей среде, в том числе и социальной, разовьем навыки социального партнёрства, а не только социального потребителя.
Научные эксперименты проводятся и на Севере, в Ханты-Мансийском округе, там происходят совершенно потрясающие вещи! Мы наблюдаем за ребёнком с самого раннего детства. Он был неходячим, пользовался костыльками. Малыш попал в экспериментальный детский сад, и очень хорошо, что его родители включились в нашу работу. Представляете, сегодня ему 13 лёт, и этот мальчишка на лыжах бегает, успешно занимается биатлоном.
— А на возглавляемый вами лицей свет психологической науки тоже падает?
Конечно. В лицее ТюмГНГУ я директором только второй год. К сожалению, в первую очередь внимание приходится сосредотачивать на наших «звёздах» или ребятах с проблемами, которые попадают ко мне в кабинет в силу каких-то неприятных обстоятельств. И меня это не удовлетворяет, вызывает чувство досады. Решил, что буду вести в курсе ОБЖ у лицеистов психологию отдельным блоком. Кроме того, в этом году мы запустили ещё один эксперимент, у нас на все пять десятых классов один классный руководитель, тьютор, психолог по образованию. Его задача — помочь ребятам познать самих себя, создать для них ситуацию успеха, помочь обучающимся рассчитать свой образовательный маршрут, маршрут саморазвития. Вот, это как раз то, чего нет в других общеобразовательных учреждениях. А это важно. Если губку поролоновую бросить в лужу с грязной водой, хочет или не хочет эта губка, она впитает в себя грязь и нечистоты, а если эту губку бросить в ароматную воду, то губка будет источать аромат чарующих запахов. Поэтому, когда ребенок приходит в лицей, мне бы хотелось, чтобы педагогии и ребята-старшеклассники помогали ему раскрыться и развернуть потенциально позитивные стороны. Во всяком случае, сразу после беседы с Николаем Николаевичем Карнауховым, бывшим ректором ТюмГНГУ, который позвал меня сюда, у меня возникла цель — превратить лицей в региональный образовательный бренд. Я думаю, что у нас всё для этого есть. И ректорат идёт навстречу: в этом году мы переехали в шикарное здание — высокие потолки, несколько, этажей, простор, всё по последнему слову техники, уже функционирующих мультимедийных классов в новом здании десять. Скоро парадный вход откроем, а он у нас выходит прямо на центральную улицу Тюмени. Красота! Нам нужно здание сейчас обживать, нужно, чтобы это были не просто холодные стены, а наш второй дом, и это зависит не только от педагогического коллектива, администрации лицея, нефтегазового университета, но и прежде всего от нас самих. Так что психология личности нам еще пригодится, это точно.
— У каждого руководителя есть некая цель, к которой он ведёт весь коллектив. Какие задачи ставите перед педагогами вы?
— У нас прекрасные педагоги. Коллектив всё делает для того, чтобы лицеисты действительно развивались. Мы гарантируем ребятам получение фундаментальных знаний и даём возможность поступать в престижные вузы, прежде всего в родной Нефтегаз, принимать участие в олимпиадах. Но всё-таки самое главное для нас — психологическая безопасность, чтобы каждый ребёнок, такой, какой он есть, со всеми своими «тараканами», мог учиться комфортно и легко. В лицее уважают личность ученика. Есть такая детская игрушка, калейдоскоп, там много разноцветных стеклышек, и когда мы его поворачиваем, внутри получается узор. Так вот, задача наших педагогов — увидеть не россыпь стеклышек (в данном случае — лицеистов), которые можно высыпать себе на руку и даже пораниться, а воспринимать каждого лицеиста в комплексе с его достоинствами и недостатками.
Людмила КОШКАРОВА
газета «Тюменская правда»